Месть княгини Софьи  - Александр Прозоров

– Не расседлывайте пока, – распорядился ближним сотникам Дмитрий Красный, спешиваясь вслед за братом. – Мало ли что?

Старший Дмитрий крепко взял за локоть спешенного холопами Василия Васильевича и повел к ступеням дворцовой лестницы.

На крыльце Юрьевичей встретило трое солидного вида бояр – зело упитанных и седобородых; наряженных, несмотря на жару, в душные и тяжелые собольи шубы, крытые дорогим индийским сукном и украшенные самоцветами.

– Милости просим, княже! – уважительно поклонились они. – Следуйте за нами.

Переглянувшись, Дмитрии прошли во дворец и уже знакомым путем оказались в малой Думной палате…

– Васька? – хором изумились они, увидев старшего брата восседающим на кресле из слоновой кости. – А где отец?

– Батюшка наш в начале июня отошел в лучший мир, братья мои, достойно отпет и похоронен, – степенно ответил Василий Юрьевич, не вставая и крепко сжимая подлокотники. – По закону родового старшинства тогда же я принял на себя всю тяжесть великокняжеского звания. Теперь я – ваш законный государь.

– Отец умер?! – одновременно охнули братья. – Батюшки больше нет?! Но как сие случилось, отчего?!

– Великая Мара оказалась великодушна к нашему родителю, – все так же степенно рассказывал Василий. – Он отошел тихо, без страха и страданий, спокойно заснув вечером и не проснувшись утром. Мне жаль, что сие печальное известие добралось до вас токмо сейчас. Грустно, что именно мне пришлось поведать вам о случившейся беде.

– Батюшка наш, батюшка… – с непередаваемой горечью выдохнул Дмитрий Красный, сложил вместе ладони, поднес к лицу, закрыл глаза. Немного так постоял, а затем вдруг решительно вскинулся, выдернул нож, шагнул к пленнику и одним взмахом рассек путы на его руках. Повернулся к креслу: – Давай, Васька, вставай! Уступай место законному государю.

– Чего?! – не поверил своим ушам Великий князь Василий Юрьевич.

– Уходи, говорю, с трона! – повысил голос младший из братьев. – Али ты забыл, каковую клятву мы отцу на его мече приносили?! Василия Васильевича за брата старшего своего почитать, трона под ним искать и служить ему честно и преданно. Так что давай, вали из кресла. Вот он, – встряхнул пленника младший из братьев, – вот он отныне наш государь!

– Да как ты смеешь?! – вскочил, но только не из послушания, а во гневе московский правитель. – Это измена! Крамола! Предательство! Я здесь Великий князь! Я ваш господин и повелитель!

– У меня под окнами три тысячи копий, брат, – с неожиданной холодной твердостью произнес юный князь Дмитрий Красный. – И здесь я решаю, кто из нас государь, а кто слуга!

– Скажи ему, брат! – с надеждой повернулся к другому Дмитрию Василий.

– А ведь Красавчик прав, – покачал тот головой. – Мы все поклялись на отцовском мече почитать за старшего Василия Васильевича и подчиняться его власти.

– Но он воевал с нами, братья! – в отчаянии вскинул руки Василий Юрьевич. – Мы его разгромили! Он просто пленник!

– Он и с отцом постоянно воевал и бит был неизменно, – спокойно возразил князь Дмитрий, – и в плен к отцу тоже попадал. Однако же батюшка неизменно трон московский Василию Васильевичу возвращал! Посему, в память об отце, мы поступим точно так же. Уходи от кресла, брат. Это более не твое место. Законный Великий князь вернулся!

Оба Дмитрия положили ладони пленнику на плечи и толкнули его вперед.

– Нет, нет, нет! – замотал головой Василий Юрьевич. – Это неправильно!

– Уходи, Васька! – опять же в два голоса предложили князья. – Уходи, не то поможем!

– Да вы обезумели оба! – еще раз воззвал к разуму братьев Василий Юрьевич. – Это же наш стол! Наше законное место!

Однако приближение двух крепких воинов заставило его отступить.

Дмитрии усадили пленника на трон и опустились перед ним на колени, склонили головы:

– Сим клянемся тебе, брат наш, Великий князь Василий Васильевич, в вечной своей верности, честной службе и безусловном повиновении!

– Обещаю вам… – сглотнул порядком растерявшийся государь, – обещаю вам, храбрые князья, быть справедливым правителем, оборонять ваши пределы, ако свои собственные, и не требовать с вас службы бесчестной али позорной…

– Василий! Иди сюда! – поднявшись, поманил рукой старшего брата Дмитрий Юрьевич. – Клянись в верности нашему государю!

– Да пошли вы все!!! – во весь голос рявкнул князь Василий Юрьевич и выскочил из палаты, громко хлопнув за собой дверью[25].

* * *

Три тысячи копий оказались самым весомым аргументом в вопросе родовитости и престолонаследия. Князь Василий Юрьевич, не имея под рукой даже нескольких сотен бояр, никаких возражений найти не смог. И потому, бросив все, вплоть до сундуков с рухлядью, в бессильном бешенстве умчался в свой удел в Звенигород.

Вернувшийся на престол Великий князь Василий Васильевич никаких торжеств по сему поводу устраивать не стал, учинив взамен сего тризну по своему любимому дядюшке, столь много баловавшему его в детстве и столь многое прощавшему в юности.

Самыми почетными гостями на сих поминках стали братья Дмитрии Юрьевичи, с ними государь Василий Васильевич сидел за отдельным, опричным столом в дворцовой трапезной. С ними часто обнимался, выражая искреннюю скорбь по общей утрате и свою благожелательность. Им Василий Васильевич дал клятву быть честным и любящим братом, лучшим другом до самого скончания веков!

И точно такую же клятву получил от братьев в ответ.

Трое внуков Дмитрия Донского наконец-то признали себя одной семьей!

А затем все Юрьевичи мирно отправились в свои уделы.

За сими торжествами без лишнего шума вернулась в столицу Софья Витовтовна.

Расположившись в своих покоях, княгиня-мать призвала приказчиков и дьяков с отчетами о хозяйских делах.

Принесшую для «великой госпожи» расходные книги Пелагею более уже никто не терзал мучительными безнадежными желаниями.

Вслед за вдовой княгиней возвратился в столицу оправившийся от тяжелой раны первый московский воевода князь Серпуховской, приехали «отлучившиеся по делам» конюшие, постельничьи, кравчие, стольники, вокруг престола быстро разрослась знакомая свита…

Правда, никто не знал, как, когда и куда бесследно исчезла юная Великая княгиня Мария Ярославовна?

Но в остальном все вернулось к знакомым порядкам и на прежние места.

Словно бы и не было в Москве двухмесячного правления непобедимых галичских князей…

15 сентября 1434 года. Город Галич, верхний детинец